П.М.Стефановский. «Триста неизвестных»
Летающие танки
430-й штурмовой авиаполк особого назначения был создан на базе
Научно-испытательного института Военно-Воздушных Сил Красной Армии. Командовать
им назначили бывшего заместителя командира авиачасти боевого применения ВВС
подполковника Николая Иосифовича Малышева. Его замом стал один из старейших
летчиков-испытателей майор Александр Кузьмич Долгов. Политическое руководство
возглавил батальонный комиссар Василий Иванович Пяткин. Выходец из авиационных
техников, он перед войной закончил Военно-политическую академию и прибыл для
прохождения службы в НИИ ВВС РККА.
Полк боевого применения, организованный по инициативе выдающегося
инженера-летчика Александра Ивановича Филина, занимался разработкой новых
методов использования самолетов, поступающих на вооружение ВВС. В апреле - июне
1941 года, наряду с испытательной и исследовательской работой,
летчики-испытатели этой авиачасти проводили переучивание летного состава
строевых частей ВВС на только что созданные самолеты Пе-2, МиГ-3, Ил-2, Як-1 и ЛаГГ-3.
Прежде чем рассказывать о том, как начали использоваться бронированные
самолеты на полях грандиозных сражений, необходимо кратко напомнить историю их
создания. Генеральный конструктор Сергей Владимирович Ильюшин сконструировал
штурмовик накануне 1941 года. Ил-2 с новым отечественным мотором А. А. Микулина
- АМ-38 после нескольких проверочных полетов на заводе был передан на
государственные испытания в НИИ ВВС. Испытывала его и занималась доводками
бригада, возглавляемая квалифицированным летчиком-испытателем А. К. Долговым. Много потрудились и поволновались
испытатели, прежде чем подписать акт с рекомендацией принять на вооружение штурмовик Ил-2.
Опытный экземпляр самолета был построен в двухместном варианте. Экипаж
состоял из летчика и сидящего к нему спиной стрелка-радиста, который должен был
защищать заднюю полусферу. Последнее, по замыслу С. В. Ильюшина, обеспечивало
пилоту возможность не отвлекаться от штурмовки в условиях противодействия истребителей противника.
Но отдельные, влиятельные тогда в авиации руководители посчитали идею
конструктора неправильной и потребовали серийные самолеты строить в одноместном
варианте. Такое решение привело не только к излишним боевым потерям в начавшейся
войне, но и к коренной ломке производства, когда Ил-2 стали опять выпускать двухместным...
* * *
Боевые действия 430-й штурмовой авиаполк начал в районе Орши. Первый вылет
состоялся 5 июля. Командование Западного фронта получило сведения, что на
аэродроме Бешенковичи отмечено большое скопление танков и автомашин. Кому
принадлежит эта техника, нам или противнику, было неизвестно: связь с
Бешенковичами отсутствовала. Где-то в том районе действовали и наши танковые
части, но сведениями об их местонахождении командование не располагало.
Подполковник Н. И. Малышев получил приказ разведать механизированную группу
и, если она принадлежит противнику, немедленно нанести по ней штурмовой удар.
Девятку повел майор А. К. Долгов, сам командир полка полетел десятым. При
подходе к Бешенковичам "илы" снизились до бреющего полета. Машины неслись, едва
не касаясь верхушек деревьев. Летчики увидели огромное скопление танков и
бронемашин, выстроенных правильными рядами по всей площади аэродрома. На танках
ясно различались немецкие кресты. Там и сям сновали солдаты в полном боевом
снаряжении. По границам аэродрома были разостланы красные полотнища, видимо
опознавательные знаки для своей авиации. Зенитная артиллерия противника молчала: бронированные "илы" еще не
использовались в войне и гитлеровцы не знали их силуэтов.
Сомнений у командира девятки больше не оставалось. Он отдал приказ штурмовать
аэродром. Стокилограммовые фугасные бомбы замедленного действия покрыли почти
всю площадь летного поля. Каждый самолет имел их по четыре штуки. Потом пошли в
ход тяжелые реактивные снаряды РС-82. Летчики открыли огонь из пушек и пулеметов.
Спохватившись, вражеские зенитчики повели стрельбу из всех видов оружия. На
земле и в воздухе стало твориться что-то невообразимое. Девятка штурмовиков
повернула на свой аэродром.
Командир полка, желая удостовериться в эффективности удара, еще раз прошел
над целью. На аэродроме он увидел много очагов пожара: горела и взрывалась
техника врага. Земля была усеяна черными точками - убитыми и ранеными фашистами...
Зенитная артиллерия противника поставила настолько плотный огневой заслон,
что через него, казалось, невозможно проскочить даже маленькой птичке. Несмотря
на это, вся штурмовая девятка благополучно вернулась на свой аэродром. Правда,
некоторые самолеты имели повреждения. На машине подполковника Малышева,
например, насчитали более двухсот пробоин. И все-таки она дотянула до дому.
Удивительную живучесть продемонстрировали "илы".
Немецкое командование на следующий же день среагировало на первый удар
советских бронированных штурмовиков. На аэродром Зубово, где базировались "илы",
были совершены три массированных налета. Если бы не своевременная помощь
истребителей 401 иап, полк Малышева мог бы серьезно пострадать.
430 шап продолжал боевую работу. Он вел воздушную разведку, штурмовал
вражеские танковые колонны в районах Борисова, Шклова и Копыси.
На аэродром приехал артиллерийский командир и сообщил Малышеву, что одна наша
стрелковая дивизия отступает в исключительно трудных условиях и несет большие
потери. Артиллеристам, располагающимся неподалеку от аэродрома, приказано помочь
ей, прикрыть ее отход. Было бы хорошо, если бы и летчики выручили пехотинцев.
Малышев задумался. По приказанию командира дивизии полковника В. Е.
Нестерцева он только что вскрыл секретный пакет. Штурмовому авиаполку
предписывалось немедленно перебазироваться на другой аэродром.
Как же помочь истекающей кровью стрелковой дивизии? На этот вопрос Малышев
должен был ответить сам: связи с высшим командованием уже не существовало.
Посоветовавшись со своими помощниками, командир 430 шап решил не слепо
выполнять приказ, а руководствоваться при этом здравым смыслом. Он пришел к
выводу, что, пока наземные службы будут готовиться к переезду, штурмовики вполне
могут нанести по врагу несколько ударов. Да и противник находился очень близко:
на взлет, штурмовку и посадку требовалось не более пятнадцати минут.
Весь день "илы" сбрасывали свой смертоносный груз на головы наступающих
гитлеровцев, не давая им ни минуты покоя. Остановив продвижение противника,
летчики вместе с артиллеристами, по сути дела, спасли нашу стрелковую дивизию от разгрома.
В боях особенно отличились майор Долгов, капитан Маципура, старший лейтенант
Коробов. Они совершали за день по четыре-пять вылетов. И штурмовали хорошо, и
успешно вели разведку.
В конце летного дня у одного из штурмовиков сложились на посадке шасси.
Самолет распластался на аэродроме. И как на грех, не оказалось средств для того,
чтобы быстро оттащить его на опушку ближайшего леска, где стояли хорошо
замаскированные остальные "илы" полка.
Тут нагрянула новая беда. За последней парой увязался Ме-110. Затем над
аэродромом появился "фокке-вульф", прозванный за двойной балочный фюзеляж "рамой".
Малышеву стало ясно: аэродром обнаружен, теперь жди воздушного налета. Если
это случится, полк не только не выполнит боевой приказ о перебазировании, но и
не избежит потерь. А это может кончиться для командира весьма плохо. И
подполковник Малышев, невзирая на сильную усталость личного состава, всю ночь
готовившего материальную часть к перелету, приказал вылетать на рассвете.
Едва зарозовел восток, штурмовики один за другим начали покидать аэродром.
Когда взошло солнце, на взлетно-посадочной полосе остался лишь аварийный самолет.
Военный инженер 3 ранга Кузьмин, остававшийся с группой специалистов до конца
эвакуации имущества, по возвращении в часть рассказал:
- Вскоре после того как полк улетел, вражеская авиация произвела на аэродром
массированный налет. Сменяя друг друга, группы Ме-110 и Ю-88, по восемь - девять
самолетов в каждой, яростно бомбили и обстреливали летное поле и окружающую
территорию. Вряд ли после такой бомбежки здесь мог уцелеть хоть один самолет.
Гитлеровцы произвели за день шесть налетов на аэродром. Но их добычей стал
лишь один поврежденный "ил".
...Штурмовой авиационный полк подполковника Малышева дал путевку в небо войны
грозному бронированному самолету-штурмовику. Фашисты называли его и "черной
смертью", и "летающим танком". Всю Великую Отечественную войну наш "горбатый"
наводил на них ужас.
Первый же опыт боевого применения Ил-2 показал, что он должен быть
двухместным, таким, каким и задумал его С. В. Ильюшин. А. К. Долгов и другие
летчики-испытатели, отозванные с фронта в НИИ ВВС РККА, настойчиво добивались и
добились строительства бронированного штурмовика в его первом двухместном
варианте. Так учил обретенный боевой опыт, этого требовали интересы фронта.
* * *
Подполковнику Н. И. Малышеву командование поручило весьма нелегкую задачу -
срочно сформировать отдельную разведывательную авиаэскадрилью. Трудность
заключалась, прежде всего, в том, что наша авиация располагала тогда только
одним самолетом-разведчиком Як-4. Но их было мало. Пришлось для ведения разведки
приспосабливать машины другого назначения. На заводах находилось восемь
самолетов - четыре Пе-2 и четыре "мига". Их и стали
переоборудовать для разведки, вносить в их конструкции различные изменения.
Представляю, сколько тут потребовалось от Малышева настойчивости и
организаторских способностей. Времени-то было в обрез.
Надо отдать должное и авиаконструкторам В. М. Петлякову и А. И. Микояну.
Любые разумные предложения инженеров-эксплуатационников, специалистов по
спецоборудованию и летчиков они принимали немедленно.
6 августа 38-я отдельная разведывательная авиаэскадрилья, сформированная
всего за девять суток, вылетела в распоряжение командования ВВС Западного
фронта. В ее состав включили еще и эскадрилью ЛаГГ-3, для сопровождения
разведчиков при выполнении боевых заданий.
Обстановка на фронте была тяжелой. Противник имел полное превосходство в
воздухе. Успех могла обеспечить только внезапность действий. Здесь-то и
пригодился ценный опыт Виктора Дмитриевича Козули, Николая Васильевича
Крутикова, Алексея Алексеевича Живописцева, Евгения Ивановича Ковальчука и
Даниила Фомича Глазунова, приобретенный ими на испытательной работе и в предыдущих боях.
Для скрытного подхода к цели летчики умело использовали облака, маскировались
в лучах солнца, резко меняли высоту полета. Эта тактика в сочетании с
безукоризненной техникой пилотирования позволяла разведчикам успешно выполнять
самые ответственные задания командования фронта. Они сфотографировали важнейшие
немецкие аэродромы, помогли раскрыть систему вражеской обороны, определить места
сосредоточения резервов противника. Разведчики, в частности, быстро нашли и
сфотографировали группировку немцев, выдвигавшуюся из Смоленска к Белому. Она
предназначалась для октябрьского наступления противника под Москвой.
Командный пункт 38 ораэ систематически представлял фронту дешифрованные
фотопленки, фотосхемы и Другие весьма ценные сведения о противнике. Эти данные
позволяли командованию ВВС Западного фронта своевременно наносить удары по
важнейшим объектам врага.
Летчики подполковника Малышева явились, по существу, пионерами в
использовании для разведки серийных самолетов другого назначения. Их боевая
работа была, разумеется, опасной, требовала находчивости, изобретательности, героизма и мастерства.
В дальнейшем подполковник Н. И. Малышев был переведен на Карельский фронт.
Там он стал заместителем командира 258 сад, преобразованной в 1943 году в 17-ю
гвардейскую смешанную авиадивизию. Летала она на "бостонах", "кобрах" и "илах".
После Великой Отечественной войны Малышев работал в Управлении боевой
подготовки ВВС. Потом преподавал в Военной академии Генерального штаба. В 1956
году по состоянию здоровья он в звании полковника уволился в запас. Сейчас
Николай Иосифович живет в Москве. Он награжден орденом Ленина, двумя орденами
Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны первой степени и шестью медалями.
| << Полк Степана Супруна | Испытание огнем >> |