Сергей Анохин и Университет марксизма-ленинизма
Одним из непременных
элементов жизни советского человека в
течение нескольких десятилетий была так
называемая политучеба. Предполагалось, что
он должен регулярно повышать свой идейный
уровень. На практике это сводилось к
пережевыванию одних и тех же "источников"
и "Краткого курса истории КПСС".
Определенной отдушиной служила возникшая
одно время форма политучебы, именовавшаяся
"самостоятельным изучением
первоисточников". Для этого требовалось
составить план - перечень литературы,
которую самостоятельно занимающийся
обязывался изучить в течение очередного
учебного года, и сдать зачет комиссии
парткома. Перечень составляли из
материалов либо самых простых (что, однако,
не всегда проходило при утверждении
индивидуального плана в парткоме), либо,
напротив, максимально сложных, вроде "Материализма
и эмпириокритицизма" (в расчете на то, что
в парткоме на таковую тему не найдется
экзаменатор).
 |
| На присвоении звания "Заслуженный летчик-испытатель СССР".
Слева - направо: сидят - М.П.Георгадзе,
М.А.Нюхтиков, В.К.Коккинаки, К.Е.Ворошилов,
Н.С.Рыбко, М.Л.Галлай; стоят - Ф.Ф.Опадчий,
Б.К.Галицкий, Г.М.Шиянов, Г.А.Седов, А.Г.Кочетков.
1959 г.
|
И вдруг в один прекрасный день
наше партийное начальство, убедившись в
несовершенстве столь удобного для нас
метода "самостоятельного изучения",
ввело новую форму политпросвещения -
вечерний Университет марксизма-ленинизма.
Занятия в этом университете
сводились к тому, что по вечерам вдоволь
налетавшись, мы усаживались в институтском
клубе и, в меру своих сил, преодолевая
дремоту, слушали очередного, редко мало-мальски
интересного лектора. Особой любви, как
нетрудно понять, эти занятия у нас не
вызывали.
Успешнее всех приспособиться к
сложившимся обстоятельствам удалось
нашему коллеге, выдающемуся летчику-испытателю
Сергею Николаевичу Анохину.
В одном из испытательных полетов
он потерпел серьезную аварию в которой
потерял левый глаз. Выздоровев, он
продолжал летать. Это само по себе было
редкостью: мировая авиационная практика
знает считанных по пальцам одной руки
одноглазых летчиков. Сергей Анохин и среди
них был уникален: не просто летал, а летал
как испытатель новых, скоростных,
реактивных (новинка того времени) машин.
Причем и тут был одним из лучших.
На месте отсутствующего глаза он
поначалу носил черную повязку, затем ему
выписали из Германии искусственный глаз. Но
к повязке он привык и носил попеременно то
ее, то этот стеклянный глаз. А иногда - тут мы
приближаемся к тому, что послужило поводом
для этих заметок, - и то и другое вместе:
именно в таком комплексе он приходил на
занятия Университета марксизма-ленинизма.
Когда занятие входило в
привычное русло и лектор терял необходимую
бдительность, Сергей перекидывал повязку
на здоровый глаз, подпирал голову и мирно
подремывал, уставившись на лектора
немигающим стеклянным глазом.
Не знаю, точно ли все было так на
самом деле, но слух об этом получил широкое
распространение. Как, впрочем, и многие
другие легенды об Анохине - он был из того
сорта людей, к которым легенды легко
пристают. Не случайно ведь жизнь одного
человека обрастает легендами, а жизнь
большинства других - нет. Наверное, в первом
случае для того, чтобы стать объектом
легендотворчества, надо сделать немало в
действительности - приучить людей к тому,
что именно с ним может случиться нечто
необыкновенное.
