Улетая из Москвы, вы, вероятно, посетите Центральный аэровокзал, что на Ленинградском проспекте,
против старинного Петровского дворца.
Если у вас после регистрации билета останется несколько минут свободного времени, поднимитесь по наружной лестнице у боковой стены здания на галерею. Перед вами раскинется Ходынка. Тихий, пустынный, ухоженный
аэродром, погруженный в воспоминания.
А вспомнить Ходынке есть что: здесь был Центральный аэродром.
|
Первый аэропорт России. Москва. Ходынка, 1922 год. |
Бурный расцвет Ходынки, а с ней и советской авиации начался сразу же после гражданской войны, когда
было признано «исключительное значение Ходынки для нужд авиации в главном центре республики»... «Тесное
соседство Ходынского поля со столицей и удобство развития на нем б о л ь ш о й с т а н ц и и воздушных сообщений побудило признать его весьма подходящим для создания Г л а в н о г о а э р о д р о м а Воздушного Флота».
В 1920 году официальная хроника известила, что «местом для создания о п ы т н о г о а э р о д р о м а с т р а н ы опять же избрана Х о д ы н к а».
«По существу своему, — говорилось в комментариях к
приказу Реввоенсовета республики от 21 сентября 1920 года, — Опытный аэродром имеет назначение производить
научно-технические исследования в полете над самолетами новых систем, их частями, над аэронавигационными приборами, предметами вооружения самолетов и для проверки различных предложений по авиации».
Мы чтим памятники истории и культуры. Заботливо золотим купола крошечной церквушки, что рядом с грандиозным зданием из алюминия и стекла. Но предложи
причислить ныне дремлющий Ходынский центральный аэродром к памятникам старины, это вызовет улыбку.
Будь ему лет триста, лучше пятьсот, тогда другое дело!
Если же проникнуть сознанием в стремительную суть
авиационной жизни, вспомнить, что авиации нет еще и ста лет и в этот отрезок времени вместилась вся многогранная история человеческого летания — от бамбуковых
крыльев до фантастического еще в недавнем прошлом, а ныне не слишком удивляющего уже полета на Луну; если представить, что из этого сгустка отечественной и мировой авиационной истории добрая половина связана с именем Ходынки, особенно результативные годы первых пятилеток, когда создавалась основа советской авиации; если, наконец, признать Ходынку прародительницей всех наших опытных аэродромов, аэропортов, летных центров, испытательных и доводочных баз, внутренних и международных линий, то мы должны поклониться Ходынке, почитать ее как святыню, как памятник нашей замечательной советской старины.
Лично я обязан Ходынке тем, что полюбил л е т а н и е. Мальчишкой-школьником бегал из Марьиной рощи в Петровский парк поглядеть сквозь щели забора на взлетающие а э р о п л а н ы, на летчиков с серебряными крылышками на рукавах.
Сам по себе этот факт не стоил бы упоминания, коснись он лишь меня: мало ли кто чем увлекался в юности!
Но мальчишек, обязанных Ходынке романтической увлеченностью, благородным авиационным фанатизмом, оказалось сотни тысяч, и в годы мира и войны Родина имела возможность убедиться в их преданности и силе.
Х о д ы н к а ныне дремлет, ухоженная, тихая, безлюдная. Давайте же поклонимся ей перед отлетом, и пусть она, как прежде, навеет нам ч а р у ю щ и е г р е з ы д е р з н о в е н и й.